Лидер российской партии «Новые люди» Алексей Нечаев выступил с инициативой «Один класс — один мигрант». По его словам, сокращение числа детей-мигрантов в классе до одного человека якобы повысит качество образования в стране, как он подчёркивает. Предложение сразу вызвало оживлённые общественные обсуждения: одни ожидают от него порядка и эффективности, другие считают такой подход спорным.
По мнению Нечаева, отдельные классы на 20–30 процентов состоят из мигрантов, что затрудняет процесс адаптации и снижает результативность обучения как российских, так и иностранных детей, сказал он. То есть он акцентирует, что из-за трудностей в языке, социальной среде и освоении учебных программ процесс преподавания может «замедляться». Поэтому, добавил лидер «Новых людей», «равномерное распределение детей-мигрантов по классам» почти устранит языковой барьер между одноклассниками и заметно разгрузит учителей: мол, при лучшем распределении ресурсов педагоги смогут уделять внимание всем поровну.
Однако о судьбе ребёнка, оказавшегося в одиночестве, политик не сказал ни слова. Иными словами, в практике «один класс — один мигрант» не разъяснено, как это отразится на социальных чувствах, психологическом состоянии и интеграции этого единственного ученика, каков риск его одиночества или стигматизации. Это, в свою очередь, умножает вопросы вокруг инициативы.
Обсуждение и размышления
Эксперты отмечают, что уменьшение языковых барьеров и облегчение нагрузки учителя — оправданная цель. Но важны пути её достижения: специальные курсы языковой поддержки, дополнительные часы репетиторства, психолингвистические программы адаптации, внеурочная модель наставничества (mentoring) и системная работа с родителями — меры, прошедшие проверку международной практикой. Тогда интеграция идёт в инклюзивном духе, а дети не «выделяются отдельно».
С правовой точки зрения тоже возникает вопрос: ограничение состава класса по национальному происхождению или источнику миграции, отдельное квотирование или закрепление принципа «один человек» могут привести к острым спорам. Образование должно быть полем равных возможностей; следовательно, любой порядок не должен автоматически упираться в понятие дискриминации. Кроме того, микрорайоны крупных городов неоднородны: в одних школах доля детей-мигрантов естественно выше — в таких случаях реализация механизма «равномерного распределения» потребует сложных факторов логистики, транспорта и согласия родителей.
С точки зрения учителей ресурс и время — самые дорогие ценности. Для языковой поддержки в классе нужны ассистент-преподаватель, специальные методики, цифровые материалы, индивидуальные образовательные траектории. Если инициативу не подкрепить именно такой инфраструктурой, правило «один класс — один мигрант» может породить дополнительные организационные проблемы.
В заключение, предложение Нечаева — это вызов, заново поднимающий тему интеграции и эффективности в системе образования. Однако у подхода «равномерного распределения» детей-мигрантов требуют чётких выводов его социально-психологические последствия, правовые основания и практические механизмы. Самое главное — судьба одиночного ребёнка, поддержка в его близком окружении, равные возможности образования и внимание к инклюзивной среде. Пытаясь убрать языковой барьер, не воздвигнуть ли новые стены — самый большой вопрос в центре дискуссии.
Читайте «Замин» в Telegram!
